Говорухин сказал: «А Высоцкий бы перелез!»

Наверное, у каждого человека из киношного мира найдется своя история о Станиславе Говорухине. Та, которую мы публикуем, на наш взгляд, лучше других характеризует его — удивительного, сложного человека и талантливейшего режиссера. Эта история случилась с известным сценаристом, в прошлом журналистом отдела культуры «МК» Андреем Тумаркиным.

Кадр из фильма

…Станислав Сергеевич был каким-то совершенно особенным киношником и особенным человеком…

Мог запросто послать по телефону на просьбу о комментарии в свежий номер газеты, а спустя пару дней, увидев на «Мосфильме», бросить свиту (из красивых барышень), запросто подойти и хлопнуть по плечу.

«Ну ты что, обиделся? А что ты всякую фигню спрашиваешь?»

А вот в последний раз, когда виделись, он обиделся реально.

Столкнулись вечером на перроне Ленинградского вокзала. Оба ждем «Сапсан». Поздоровались. Он говорит: «А мне тут доложили, ты «Место встречи» переснять хочешь».

Я говорю: во-первых, не «Место встречи», а «Эру милосердия». А во-вторых, вы же сами знаете, что это две разные истории.

Говорухин так внимательно посмотрел, словно впервые видит. Потом спрашивает. «Ты хотя бы представляешь, как тебя все будут ненавидеть? Вот вообще все!».

Я говорю: «Да, представляю».

А он говорит: «Нет. Ни черта ты не представляешь».

Задумался. Потом махнул рукой. «Ладно, — говорит, — я в первом вагоне еду. Ты приходи. Посидим, подумаем, как это можно сделать. Я помогу».

Ну, разошлись по вагонам. Поезд тронулся. Проводница проверила билеты, и я пошел к нему в «первый».

Черт!

Тогда только-только запустили двойные «Сапсаны». Прямого прохода не было. Только ждать до Питера.

Я схватился за телефон, звоню — абонент не отвечает.

В Питере, понятное дело, побежал по платформе, но его уже не было. Ушел или уехал.

Было поздно. Набрал его утром. Говорухин говорит: «А я тебя вчера ждал».

«Так там между вагонами было не перейти!»

Пауза.

Он говорит: «А Высоцкий бы перелез».

Тут я не сразу понял: «А при чем тут Высоцкий?»

Говорухин, слышно, по телефону ярость сдерживает.

«Да потому что он жизнь был готов отдать, чтобы там сняться, в этом фильме! Вот я и говорю! Он бы — перелез!»

И бросил трубку.

Наверное, надо было перезвонить. И еще раз извиниться.

И перелезть тоже надо было.

Простите, Станислав Сергеевич…