«Ассе» — 30: что осталось за кадром на съемках в Крыму

25 марта 1988 года с трехнедельного арт-рок-парада в ДК Московского электролампового завода началось шествие по советским экранам фильма Сергея Соловьева «Асса». Картина под занавес перестройки во многом стала знаковой и со временем стала культовой, настоящим открытием: кто-то впервые увидел живого Цоя, кто-то узнал имя историка Натана Эйдельмана, а кто-то услышал голос Бориса Гребенщикова, и все были очарованы настроением зимней Ялты, где разыгрывается курортно-криминальная драма с участием подпольного миллионера Крымова (Станислав Говорухин), юной медсестры Алики (Татьяна Друбич) и местного неформала по прозвищу Бананан (Сергей «Африка» Бугаев). Заснеженные пальмы, обледенелая набережная с портретом Брежнева (имя симферопольского художника мы обязательно установим!), автомат мгновенного фото, канатная дорога…

Кадр из фильма.

Хижина Бананана и апартаменты Крымова

После «Ассы» канатная дорога на холм Дарсан заработала с нагрузкой, какой не знали там с момента ее запуска в 1967‑м. Увы, сейчас так, как раньше, с плеером под песню «Город золотой» уже до одури не покатаешься — билет стоит дороже, чем на автобусе до Симферополя доехать… С высоты «романтического полета» уже не видно ржавой крыши гостиницы «Россия» и ее старого фасада с осыпавшейся штукатуркой. Там был снят феерический эпизод в ресторане с участием «летчика-дебошира» Александра Баширова, к лицу которого умело приложился «отдыхающий» каскадер Александр Иншаков.

В «России» появляется и Виктор Цой, но уже к финалу картины. И этого момента всё так же, затаив дыхание, сегодня ждут фанаты группы «Кино». Сначала Цой возле другой ялтинской гостиницы — «Ореанда», наблюдает с негром Витей (его играл бас-гитарист московской группы «Вежливый отказ» Дмитрий Шумилов), как выносят труп Крымова, а потом идет по коридору гостиницы «Таврида» устраиваться музыкантом на работу в ресторан. Ялтинец Владимир Бутырский как раз подрабатывал там же, играя по вечерам на пианино, и был очевидцем съемок.

— Снимали после десяти вечера в правом ресторане — был у нас еще один зал, поменьше, в левом крыле, — вспоминает Владимир Орович. — Ресторанную публику изображала местная массовка — человек тридцать, и платили им по пять рублей за смену. На столах никакой бутафории — все съедобное, и есть-пить не запрещали. Меня тогда удивило качество звучавших фонограмм — чистый, мощный звук из динамиков, а вот когда музыканты в паузах пытались играть вживую, сразу становилось ясно, что это дилетанты — не попадали, как говорится, в шесть нот из семи.

Но это неудивительно, потому что Соловьев подбирал «группу Бананана» не по исполнительскому мастерству, а по фактуре. Так на сцене оказались художники-авангардисты Тимур Новиков и Андрей Крисанов, а из состава «Кино» — лишь барабанщик Георгий Гурьянов. И поначалу ведь даже Цою там места не было, но режиссера уговорил уже утвержденный на главную роль Сергей «Африка» Бугаев: я без корейца сниматься не буду!

К слову, задолго до «Ассы» гостиница «Россия», открытие которой состоялось еще в декабре 1875 года, стала знаменитой. В свое время там останавливались Антон Павлович Чехов (жил в номере 39), композиторы Римский-Корсаков и Сергей Рахманинов, писатели Салтыков-Щедрин и Иван Бунин, поэты Игорь Северянин и Владимир Маяковский, актриса Мария Ермолова, художники Николай Рерих и Михаил Нестеров… Летом 1994‑го заброшенное здание гостиницы загорелось средь бела дня, и только близость моря и расторопность пожарных спасли его от полного уничтожения. Сейчас там новый элитный отель «Таврида».

А в гостинице «Ореанда» начинается и заканчивается ялтинская киноистория криминального авторитета Крымова. Именно там он забронировал два номера: 301‑й — для своей молодой спутницы Алики и 302‑й — для себя. Пришлось соблюсти эти формальные приличия, так как по советским законам не состоящую в браке пару вместе поселить не могли. Впрочем, это не помешало им проснуться в одной постели.

И далее съемки проходили только в 302‑м. По ценам начала 80‑х этот трехкомнатный номер, который с выходом фильма стал легендарным, стоил 67 руб. в сутки (около $100). За четверть века там, конечно же, произошли изменения: на стенах уже нет мрачного декора из черных деревянных панелей, так же, как и мебели черного цвета, из спальни убрали шкаф, а в гостиной на месте барной стойки теперь кресла и «плазма». Яркую картину с цветущей японской айвой (кстати, это работа крымской художницы Валентины Цветковой) из комнаты с письменным столом переместили в холл отеля. А крытого корта, где Крымов играл в теннис, уже не найти — на его месте построили развлекательный комплекс «Матрица».

Непросто было установить адрес «проживания Бананана» в Ялте, притом что интерьеры квартиры, где он приютил в первую ночь Алику, снимали в Москве. А похожих арок и внутренних двориков оказалось много. В итоге по разным приметам в кадре ту самую подворотню, из которой выходят герои фильма, опознали в доме №1 по улице Морской.

Главные герои снова в Ялте

С исполнителями главных ролей — Алики и Бананана — мне посчастливилось встретиться спустя четверть века в Ялте. Они приезжали к морю по разным поводам: Татьяна Друбич снималась в клипе группы «Ундервуд», а Сергей Бугаев устроил на массандровском пляже допремьерный показ фильма «Асса‑2». Пути их на этот раз не пересеклись, но воспоминаниями со мной — каждый в отдельности — они поделились…

— Этот фильм могли снять только в Ялте, — говорит актриса. — И город стал его полноценным персонажем. Многое у меня здесь было впервые: и канатная дорога, и столько времени у моря. А пальмы в снегу — эта картинка в памяти навсегда. Той зимой мне нужно было возвращаться в Москву, а аэропорт Симферополя из-за снегопада закрыли на два дня, и мне пришлось возвращаться на троллейбусе в Ялту, и я помню свою обреченность — ехала и думала: как же я не смогла улететь домой! Сейчас бы не доехать до Москвы и остаться тут — мечта!

Снегопадом в 1986‑м встретил полуостров и «Африку».

— В первый же день моего пребывания в Крыму я в машине застрял на перевале — снег застал крымчан врасплох, и никто дорогу песком не посыпал, — вспоминает Сергей Бугаев. — Как началось все с аномального явления, так и пошло в русле аномалии. А жили мы все в маленькой гостинице «Украина»: состоявшиеся люди — Станислав Говорухин, Сергей Соловьев, Павел Лебешев — и молодежь — группа «Кино» в полном составе, художники Тимур Новиков, Сергей Шутов, скрипач Сергей Рыженко — кстати, он по происхождению крымчанин, из Севастополя, он долго играл в «ДДТ», — потрясающая была атмосфера для общения и обмена мнениями. С Соловьевым я познакомился при участии Бориса Гребенщикова, который сразу предложил меня на роль главного героя, которого режиссер искал в Ленинграде — он чувствовал, что там назревает некий культурный процесс. Ну а я потом, уже в Ялте, в качестве ответного жеста подарил ему название картины — знаю, что Сергей Александрович поддерживает легенду, будто я постучался к нему ночью в номер и предложил закодированный ключ к успеху — «АССА» (автор Соловьев Сергей Александрович) с приложением библейской истории Ноя. На самом же деле так уже называлась мастерская моего друга-художника Тимура Новикова, и об этом мне в Ялте, где мы злоупотребляли портвейнами и мускатами, напоминала этикетка каждой распитой бутылки знаменитого винзавода «Массандра».

По разговору и общему впечатлению в остатке мне показалось, что «Африке» удалось если не укротить время, то хотя бы договориться с ним о какой-то отсрочке. О съемках он рассказывал как о событиях вчерашнего дня, и сам как будто отлучился со съемочной площадки — выпить чашку чая…

— У меня, в принципе, задача была несложная — нужно было играть себя. И потом вокруг меня были профессионалы высшего пилотажа, поэтому все было очень легко и интересно — все помогали друг другу и был диалог с Соловьевым, который мы спустя четверть века попытались нащупать в процессе совместной, но уже гораздо более короткой работы над фильмом «Асса‑2». И вообще, хочу отметить: у Ялты удивительное свойство объединять людей. Для истории важно заметить, что Витя Цой из Крыма уехал с большой любовью, которую он встретил на съемочной площадке, — это была помощница второго режиссера Наташа Разлогова, которую мы видели сначала с «хлопушкой» перед началом съемок каждой сцены, а потом все чаще прогуливающейся с Виктором Цоем по набережной Ялты. Она и Цой в своем длинном пальтишке. Очень романтические, нежные вещи, которые, в общем, сыграли серьезную в его жизни роль. Я ведь тоже на съемках познакомился с девушкой — она снималась у нас, — которая потом стала моей женой и матерью моих двух детей.

фото: Майкл Львовски
Мальчик Бананан давно вырос…

Что случилось с Альбертом из футляра

Наряду с Татьяной Друбич, Сергеем Бугаевым и Станиславом Говорухиным одну из ключевых ролей в фильме Сергея Соловьева «Асса» сыграл Виктор Бешляга. Его Альберт Петрович — «маленький артист» оперетты — стал жертвой безжалостного мафиозо Крымова: за прежние долги он не стал помогать «авторитету» в похищении скрипки Гварнери и покончил с собой — прыгнул с теплохода в пучину Черного моря… После выхода картины на экраны он стал знаменитым на всю страну, и, по идее, его ждало как минимум интересное продолжение карьеры. Но Виктор исчез с радаров: упоминаний в СМИ о нем не было, в кинематографических кругах его тоже потеряли. Свою поисковую операцию я начал с гастролирующих по бывшим просторам Союза цирковых коллективов «маленьких артистов» — общался и с организаторами концертов, и со звездами этого особого мира. Вступал в группы соцсетей, переписывался, потом созванивался и в конце концов нашел Виктора. Поговорили хорошо, теперь дружим. Виктор Бешляга сегодня живет в красивом молдавском селе Маловата-Ноуэ между Кишиневом и Дубоссарами. Ему 66 лет, у него замечательный дом, пасека, виноградник… О зигзагах своей судьбы раньше он никому не рассказывал, потому что никто и не спрашивал…

— Как начинался путь в артисты?

— Ох, давно это было… Еще в 1965 году, в начале лета, к нам в молдавское село впервые приехал коллектив маленьких из Киева. Тогда-то село и узнало, что в мире существуют маленькие люди и как теперь меня обзывать. И так как я рос без отца — мой отец рано умер, — то мой дядя был у нас за старшего. Он-то понимал, что у меня проблема с ростом, и решил подойти и поговорить с руководителем коллектива. Это был Леонид Баткин. Ну и они договорились, что при освобождении вакансии меня возьмут в коллектив. Мы расстались с артистами. Я продолжал учиться — мне же было всего 14 лет. А через 3–4 месяца получил приглашение в коллектив киевской дирекции «Цирка на сцене».

— На чем специализировались?

— В старые добрые времена существовала традиция — хорошая традиция! — слушаться старших. И, получив приглашение в коллектив, я зеленым юнцом, сельским, оторванным от мамкиной сиськи, начал познавать азы искусства артиста «Цирка на сцене». Я был маленьким и слабым, и «старики» в коллективе поставили мне цель — в первую очередь качаться: наращивать мышечную массу. А также обязательно встать в стойку на руках. Вот я на протяжении 15 лет каждое утро начинал с зарядки, отжиманий и подъема гирь и в конце концов стал работать воздушным акробатом. После женитьбы и перехода в другой коллектив — в мини-мюзик-холл Игоря Дольского — я помимо акробатики уже и в танцах участвовал. В 1989 году я бросил работу акробата и стал просто танцором и ассистентом.

— Чем запомнилась Ялта на съемках «Ассы»?

— Для меня Ялта в декабре 1986‑го, когда снимали фильм, была просто кошмаром: низкое давление, сырость почти 100%. Но, конечно же, было приятно чувствовать себя в одной компании с такими людьми! Еще в поезде — по дороге на съемки в Крым — познакомился с Александром Иншаковым. А с Виктором Цоем вместе на вокзале в Симферополе курили под аркой в ожидании автобуса и потом еще несколько раз пересекались с ним — то на вокзале, то в аэропорту. Всегда как-то так — на распутье. Ведь он на съемочную площадку в Ялте редко приходил, а вот музыканты из его группы «Кино» там постоянно присутствовали, и мы много общались. Очень жалею, что не сфотографировался ни с кем в то время.

— С суровым Говорухиным отношения сложились?

— Лично мне со Станиславом Сергеевичем было легко работать, потому что это профессионал с большой буквы. Он меня поддерживал уже только тем, что говорил со мной во время съемок очень ясно и с чуткостью. Я, глядя на него, всегда успокаивался. Честно признаюсь, с момента утверждения меня на роль Альберта я трясся, как лист на ветру: мандраж такой, что ужас! Я ведь всю жизнь не любил, хотя и работал, клоунаду, из-за необходимости говорить много. А тут надо же — всю роль вызубрить! Хорошо, что помощник режиссера, увидев, с каким трудом это мне дается, сказал Сергею Александровичу не вводить новый текст по мере съемок. Ох, и намучился я тогда! Сейчас вспомнил и аж сжался весь.

— Гонорар за эту работу компенсировал переживания?

— Я получил около 600 рублей и еще столько же своих добавил, живя в Ялте. Зарплата же выдавалась постепенно, и, по сути, я не видел эти деньги: переезды и перелеты — тогда еще можно было запросто летать самолетами, я из Архангельска летал на съемки в Москву и Ялту, — а также оплата питания и различных услуг «съедали» все заработанные деньги. Но это не важно, я все равно очень рад, что в моей жизни была эта история с «Ассой».

— Для вас это была дебютная картина?

— Нет, в первый раз я снимался, когда мне еще и 20 лет не было, — на киностудии Довженко, в фильме «Вечер накануне Ивана Купала» (1968). Я ведь свою карьеру начинал в Киеве… А потом был у меня фильм «Торпедоносцы» (1983). Ну а после «Ассы» Сергей Александрович пригласил меня на роль в картине «Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» (1989). Но так получилось, что мой персонаж был удален из фильма.

— А что случилось?

— Скажу честно, я был в отпуске — на пляже отдыхал, когда получил телеграмму: приезжайте на один день дополнительных съемок. И подумалось с ленцой: нафиг мне надо на день ехать. Ну и не поехал. Хотя до сих пор страшно жалею об этом. Сам себя из истории выкинул, потому что из-за этого меня перестали приглашать на съемки. А ведь могло сложиться все иначе…

— Но ваша артистическая жизнь продолжалась?

— До кризисного 1998 года. Мы вернулись с гастролей в Нью-Йорке и узнали, что наш коллектив «Мини-мюзик-холл» уже не существует. Нас всех распустили по домам: москвичи пытались прибиться к другим коллективам и обещали делиться новостями, если будут вакансии. Вот тут я и дал маху: мне бы остаться в Москве и пойти на любую другую работу — возможность была. Но опять это «но». Я взял и уехал домой в Молдавию, оформил пенсию и стал жить как простой сельчанин. Сначала рвался куда-то, а потом перестал об этом думать — порвал все связи: как говорится, ушел в себя и заблудился. После смерти моей супруги Лидии Оленичевой — она тоже была артисткой — живем с мамой вдвоем. Я занимаюсь пчелами и виноградарством. Вино — как же без него — и делаем, и продаем, и выпиваем. Сейчас-то особой нужды не испытываем, дела пошли — тьфу-тьфу — неплохо.