В Центре Грабаря показали редчайшее шитье

Лики, лица, некогда потемневшие и теперь вновь просветлённые, — экспозиция «Древнерусское лицевое шитье» открывает этот непростой выставочный год в Центре им. Грабаря. Прежде чем хоругви, пелены и платы появились в выставочном зале, над ними кропотливо трудились в мастерской реставрации тканей.

Воздух «Се Агнец». 1562-1563 гг. Казань, мастерская княгини Татьяны Андреевны Темкиной-Ростовской. Вклад князя Ю.И. Темкина-Ростовского в нижегородский Вознесенский монастырь. Вятский художественный музей имени В.М. и А.М. Васнецовых. Реставрация: А.Г. Лобанова, 2017.
Фото предоставлено пресс-службой Центра им. Грабаря.

В этом году Центру академика и историка искусств Грабаря исполняется 100 лет. Несмотря на внутренние передряги с новым руководством, мастерские и выставочный зал продолжают работать, и в конце января Центр представил Москве творение одного из самых старых своих отделений. Изначально мастерская реставрации тканей появилась при Троице-Сергиевой лавре в 1919 году, позже здесь стали заниматься не только церковными тканями: знамёна, выходные костюмы, платки, гобелены, вееры и куклы получали новую жизнь. Но в этом году мастерская вернулась к своему «историческому» предназначению и представила собранные в 11 регионах памятники древнерусского лицевого шитья.

Золотистые и серебряные шелковые нити повторяют древние темы — кажется, будто они пахнут ладаном, пылью, свечным воском. Цвета — как на иконах, под которыми эти ткани обычно подвешены или расстелены, — золотой, пурпурный, голубой. От времени они стираются, но мастера реставрации их возрождают. Здесь нет высокого света, как в храмах и соборах, где когда-то эти покровы играли символическую роль, взирая на князей и на епископов, на кровопролития и пожары, на жестокость опричников…

Византийские черты и образы, которые привыкаешь видеть в иконах, на ткани обретают более человеческие очертания: это предметы культа и одновременно ритуального быта. Знакомые фигуры Богородицы, Сергия Радонежского, младенца Христа… Техника вышивки придаёт им черты «сотворённости» тёплыми человеческими руками. Осознаешь, что ткань под выставочным стеклом долгое время рассматривали в микроскоп, выявляя изъяны и прорехи, оставленные временем и огнём. Потом кропотливо по крохотным петлям и стежкам восстанавливают потемневшие лики, и они начинают играть новыми красками.

В экспозиции Центра — 27 предметов, которые датируются второй половиной XV — концом XVII века. Шитые золотом и серебром литургические ткани и покровы не были дешёвым удовольствием — их создавали в мастерских царей и князей, позже передавали в дар для ризниц монастырей и соборов. Например, покров «Святой Леонтий Ростовский» был передан в Успенский собор Ростова Великого из мастерской княгини Верейской-Белозерской, воздух «Се Агнец» в дар нижегородскому Вознесенскому монастырю преподнёс князь-воевода Темкин-Ростовский. И если эти образчики были созданы не в столице, то пелену «Богоматерь Коневская с избранными святыми» соткали близкие к кремлевскому кругу московские мастера, и, судя по всему, ее передала в Троице-Сергиев монастырь жена Бориса Годунова.

Покровы, плащаницы и хоругви стоит рассматривать не только как дорогие и драгоценные украшения, но и как выдающиеся символы церковной жизни. Часть из них была повреждена огнём, а вологодская пелена «София, премудрость божия», которую нашли во время раскопок только в XX веке, была украдена опричниками, как и покров «Святого Лаврентия Ростовского», который похитили из княжеской усыпальницы Марины Мнишек.

Это собрание привезли в Москву по частям из 11 регионов: Сергиева Посада, Вологды, Владимира, Сольвычегодска, Вятки, Ростова, Кирова, Переяславля-Залесского, Смоленска, Нижнего Новгорода. Экспозицию можно увидеть до 23 марта.