Имани: «Я приезжаю в Россию не для того, чтобы петь перед Путиным»
Ее настоящее имя – Надя Младжао, а сценический псевдоним переводится с суахили как «вера». Дебютный альбом артистки «The Shape of a Broken Heart» вышел 6 лет назад и получил статус платинового во Франции, Греции и трижды в Польше. Российскую публику покорила трогательная композиция «You Will Never Know», с момента появления звучавшая в ротации многих радиостанций.
А когда пытливые слушатели стали копать глубже – оказалось, там есть целая кладезь интересных песен разных жанров и направлений. «ЗД» поговорила с Имани об эклектичности музыки, переменах в судьбе и узнала, почему искусство особенно необходимо людям в тяжелые времена.
Имани, ваши песни – такие, как «You Will Never Know», «Don’t Be So Shy» — стали в хитами и в России, и в европейских странах. Взяв довольно высокую планку, как вы продолжаете поддерживать интерес публики к тому, что делаете?
— Это серьезная задача, которую должен осознавать каждый артист. И чтобы идти вперед, он должен обладать рядом сильных качеств, воспитывать характер, быть требовательным к самому себе и очень много работать. Я максималист и считаю, что качество музыки, шоу, записей, видео должно всегда быть на самом высшем уровне. Никогда нельзя принимать успех и любовь поклонников как данность – это большой соблазн, который ни к чему хорошему не приведет. У тебя должны быть высокие стандарты, ты не должен забывать о них.
До прихода в большой музыкальный мир вы серьезно занимались спортом – прыжками в высоту, а также моделингом. Как получилось так, что вектор движения резко изменился, и вы стали артисткой?
— Моделингом я увлеклась, когда еще была подростком, это была моя первая работа, и она мне нравилась. После кризиса на рынке многие люди из этой сферы лишились работы, и я в том числе. В тот период я работала в ресторане, была хостесс. Приходилось много трудиться ради хоть какой-то финансовой стабильности. Мне приходилось встречать много людей, вынужденных работать в ресторанах и гостиницах, как и я, которые на самом деле были певцами, актерами, представителями других творческих профессий. Несмотря на это они все равно старались делать что-то для себя, для души, продолжать развиваться в творчестве. И тогда я поняла, что, хотя нахожусь в непростой жизненной ситуации, и приходится заниматься нелюбимым делом ради денег, я должна все же двигаться к своей мечте, хотя бы маленькими шажками. Теперь я знаю, что мечты сбываются, и вот так – постепенно пришла к тому, что у меня есть сейчас. Надеюсь, мой пример может воодушевить кого-то. Это реальная история.
Что отличает, на ваш взгляд, российскую публику?
— Она очень интересная. Признаюсь вам честно, когда я хожу по российским улицам, мне кажется, ваши соотечественники довольно хмурые, закрытые, они мало улыбаются (особенно мужчины). Но когда ты выходишь на сцену, то видишь перед собой жизнерадостную, по-хорошему сумасшедшую и дикую публику. Люди танцуют, кричат, хлопают, они очень экпрессивные и не боятся выражать свои эмоции. Я чувствую, что они умеют веселиться и получать удовольствие. Это не может не радовать.
Вы любите гастролировать? Какие страны вас больше всего привлекают?
— Во время гастролей, к сожалению, у меня почти не остается времени посмотреть, тщательно изучить те города, где я оказываюсь. Но могу сказать, что меня очень впечатлила Япония, еще я очень люблю Индию. Кто знает, может, когда-нибудь я туда и перееду (смеется).
Как вы сами можете определить стиль своей музыки и описать собирательный образ вашего слушателя?
— Мне кажется, мои слушатели настолько разные, что собирательного образа просто не существует. Это люди из разных стран, разных возрастов, социальных сфер, вероисповеданий – в общем, аудитория смешанная. То же самое могу сказать и про свою музыку – в том смысле, что это микс, составленный из множества элементов, близких, интересных мне. В ней очень много фолковых мотивов, я фанат корневой музыки, также хип-хопа – в свое время на меня очень сильно повлиял американский хип-хоп, немного соула… Не думаю, что стоит ставить какие-то жесткие жанровые рамки – творчество должно быть свободным. По поводу слушателей – еще одно маленькое наблюдение: пожалуй, в России они значительно моложе, чем во Франции. И люди часто приходят ко мне на концерты с семьями.
Какие тенденции вы наблюдаете на современной сцене?
— Несмотря на то что благодаря развитию технологий, многие сегодня все глубже уходят в эксперименты над электронным звучанием, я вижу, как по-прежнему активно развивается рок и фолк-сцена. Мне кажется, в каждом жанре продолжают появляться новые интересные имена, жизнь не стоит на месте…
Соул, джаз, блюз принято считать интеллектуальной музыкой, которую с трудом воспринимает часть массовой аудитории. Есть ли будущее у этих направлений?
Конечно. Я не считаю, что это на самом деле сложная музыка, для восприятия которой нужна какая-то особая база или определенный уровень интеллекта: многие блюзовые композиции построены на двух аккордах, и их текст часто достаточно простой. Это творчество, доступное самым разным людям, но это глубокое искусство, оно обращено к сердцу, а не к разуму. И если человек слушает сердцем – такие произведения задевают его за живое.
Некоторые зарубежные артисты перестали выступать в России, не одобряя поведение российского правительства на международной арене. Какой позиции придерживаетесь вы в этом смысле?
— У меня есть свое мнение о происходящем в мире и в вашей стране, но я приезжаю сюда не для того, чтобы петь перед Владимиром Путиным, я пою для своих поклонников, которые меня любят и ждут, которым близко мое творчество. Думаю, что несмотря ни на какие политические проблемы и конфликты, артист не должен бросать свою публику. И еще: в состоянии депрессии людям особенно нужна музыка.