Ким Ки Дук стал «плохим парнем»: известного режиссера обвинили в насилии

Актриса из Южной Кореи, имя которой не называется, по сообщениям одного из информационных агентств, обвинила кинорежиссера Ким Ки Дука в применении насилия во время съемок фильма в 2013 году. Якобы он ударил ее по лицу, оскорблял, заставлял участвовать в сценах, на которые она не давала согласия. Соответствующее заявление поступило в прокуратуру.

фото: AP

Если исходить из даты выхода фильма, то это «Мёбиус», премьера которого состоялась в Венеции как раз в 2013 году. Картина, что и говорить, радикальная. Это жутковатая история семьи, почти без слов. Героиня оскопляет собственного сына в отместку изменяющему ей мужу. Чем не античный сюжет, равный по накалу древнегреческой «Медее»?

Подала ли жалобу Ли Ын-у, сыгравшая мать, либо ее коллега, начинавшая сниматься у Ким Ки Дука, сказать сложно. Продюсер фильма кое-что подтвержает, а что-то отрицает в показаниях «потерпевшей».

«Мёбиус» кастрацией не заканчивается. Несчастная женщина заглатывает отрезанный орган. В знак солидарности с сыном папаша добровольно становится кастратом. Не все зрители выдерживают массовое членовредительство на экране, не все дожидаются сцен, где герои пытаются начать сексуальную жизнь без гениталий. Но самые терпеливые начинают хохотать, когда начинаются похождения пениса, когда сын приобретает трансплантат, и кровавая трагедия превращается в комедию. И хотя в фильме нет реальной жестокости, «Мёбиус» разрешили показывать на родине режиссера только после того, как были изъяты некоторые сцены.

Ким Ки Дук — самый знаменитый в мире южнокорейский кинорежиссер. Его картины постоянно участвуют в Венецианском, Берлинском и других фестивалях. Он не раз бывал в Москве. А во время последнего своего визита дал печальный мастер-класс, исполнив грустную корейскую песню «Ариран». Он ее с недавних пор поет всюду, выходя на сцену. А впервые исполнил в неигровой картине-исповеди «Ариран», где появился с грязными пятками во весь экран. На родине Ким Ки Дука не жалуют. До недавнего времени, казалось, что такого режиссера в Южной Корее просто не существует. Сам он очень переживал по этому поводу. Почему в родной стране Ким Ки Дука не почитают? Считается, что он не отражает духа своей страны, не наследует ее кинематографическим традициям. Только зарубежные успехи, триумф фильма «Пьета» в Венеции, сподвигли руководство Бусанского кинофестиваля пригласить его к участию. «Пьету» потом даже выдвинули на премию «Оскар» от Южной Кореи.

Ким Ки Дуку — 56 лет. В последнее время он появляется на людях в традиционном корейском костюме, с хвостиком на голове и практически не снимает красивых картин, предпочитая им малобюджетное кино. Зато работает быстро, ежегодно балует нас премьерами. Приехав в 2014 году на «Золотой абрикос» в Ереван, он был под большим впечатлением от украинской картины «Племя» Мирослава Слабошпицкого. Познакомился с 20-летней глухонемой актрисой Яной Новиковой, воспитывавшейся в таком же интернате для слабослышащих, как и герои фильма. Они, кстати, могут убить тумбочкой даже друга. Ким Ки Дук и сам снимает жесткое кино, в нем много насилия. Но при этом невероятно сентиментальный человек. Поскольку говорит он только по-корейски, пришлось переводить его речь сначала на армянский, а потом при помощи сурдопереводчицы на язык жестов — Яне.

Ким Ки Дук поздно пришел в кино. Вырос он в деревне в горах, работал механиком на заводе, пять лет служил в военно-морском флоте, два года жил в монастыре. Он не раз говорил о том, что физическая боль делает человека сильнее, а насилие — это средство общения, когда не хватает слов. Феминистки постоянно на него нападают, еще с момента появления фильма «Остров», где есть мазохистские сцены с рыболовными крючками. Но именно после премьеры этого фильма в Венеции, о Ким Ки Дуке заговорил мир.

Интересное совпадение. В тот год, когда на 70-м Венецианском кинофестивале председательствовал в жюри последний живой классик Италии Бернардо Бертолуччи (он уже передвигался в коляске), Ким Ки Дук и представлял «Мёбиус», правда, его радикальный фильм не участвовал в конкурсе. А не так давно итальянский классик признался, что во время съемок «Последнего танго в Париже» ничего не сказал молодой актрисе Марии Шнайдер о том, что ей предстоит сниматься в откровенных сценах, включая эпизод изнасилования. Пошел он на это, чтобы добиться от актрисы мощной, звериной эмоции. К таким способам работы прибегают многие режиссеры в театре и кино, чтобы добиться результата. И достигают его. Вопрос лишь в том, позволительно ли это, даже, если в итоге получится шедевр, как у Бертолуччи.