«Общая тенденция деградации экономики никуда не делась»
О том, какими путями должна идти российская экономика к своему качественному развитию, своими идеями поделился российский государственный и политический деятель, экономист и публицист Юрий Болдырев. «Свободная трибуна» продолжает цикл бесед с ведущими российскими экономистами.
«Свободная трибуна»: Юрий Юрьевич, начнем все-таки с упоминания последних новостей – с очередного понижения нефтяных цен из-за отказа ОПЕК снизить объемы добычи «черного золота», что, конечно, тревожно, для экономики России. Что нас, россиян, ждет с этими низкими ценами, санкциями и антисакциями, невнятностью дальнейшей экономической политики? Не пахнет ли экономической катастрофой?
Юрий Болдырев: Всех, нас – как живых существ, так и государство – ждет только одно – тлен, если мы, вопреки всему, не будем бороться за свое право на жизнь. Вопрос «Что нас ждет?» здесь вполне можно поставить и таким образом: «Готовы ли мы бороться за жизнь, за свое государство, за свою экономику, за свою социальную сферу, за свою нацию?». На уровне болтологии – да, готовы, но для того, чтобы противостоять тому же Западу – пусть неважно, правы мы в этом противостоянии или нет, – нужно быть внутренне не менее организованными и эффективными, чем организован западный мир. Но кроме пустых разговоров, никакой готовности у России нет – общая тенденция деградации национальной экономики пока никуда не делась. А тенденция строительства управления государством и экономикой, как я вижу, идет не для достижения самостоятельных целей и возможностей, не для противостояния внешним недружественным силам, а идет как встраивание в чужие институты и для обслуживания чужих интересов. Поэтому ждет нас только самое худшее, и такое худшее, что мы пока даже представить себе не можем.
И когда можно ожидать это «самое худшее», если оно неизбежно при одной только болтологии?
Давать подобные прогнозы – дело неблагодарное. Важна тенденция.
Возможно, если бы вы и ваши коллеги почаще называли конкретные годы возможного экономического краха страны, руководство страны и подсуетилось бы с принятием разумной экономической стратегии страны
Судите сами: они суетятся и уже давно, но только совсем в другом направлении. Возьмем Москву – здесь всегда все было благополучно, чем в остальной России, с образованием, здравоохранением, но сейчас в столице, по планам, принятым еще до санкций, массово закрываются больницы, ликвидируется коечный фонд, увольняются врачи. Это так выполняются майские указы президента! Нам указывают на западный опыт, но там на каждого врача приходится несколько медсестер и они вместе выполняют ту работу, которую у нас выполняет один врач! Получается, что доступ людей к жизненно необходимым вещам в столице уже решительно ограничивается! Людей интересует, не то, когда страна хлопнется, а когда по голове ударит конкретно по ним. А в рамках тех стратегий, по моему мнению, в рамках планов деградаций, людей лишают их права на жизнь последовательно и планомерно. Получается, что те люди, которые не получат права вылечиться, вынуждены будут умереть.
И какой вывод получается, если говорить в общем?
А здесь позвольте обратиться к президентским выборам 2012 года. Тогда стоял выбор – сдает ли Россия свой суверенитет и тем самым через ВТО встраивается в западную систему как топочный цех, как поставщик необработанного сырья или через несколько лет она становится относительно самодостаточной, действующей в собственных интересах. Речь у непровластного кандидата (Зюганова – С.К) шла о том, что мы через подписание соглашения о вступлении в ВТО, теряем суверенитет в таможенных вопросах, а кроме того, закрепляем невозможность альтернативной, национально ориентированной политики – машиностроения, авиастроения, судостроения, биотехнологий. Победил тот, кто считал, что «мы умные и знаем, что народу нужно» (Путин – С.К) – страну к ВТО присоединили, думая, что мы еще сможем изменить экономическую ситуацию, но не предполагая, что узы ВТО нам могут этого не позволить. Прошло полтора года, сейчас мы понимаем, что надо было рвать с теми правилами, что они были нам навязаны для того, чтобы Россия никогда не могла подняться. Но выясняется, что Запад, да, не соблюдает правила ВТО, а Россия по-прежнему привержена этим правилам Запада. Однако руководитель страны не делает никаких заявлений, о том, что вступление в ВТО было ошибкой, что разгром той же Академии наук был ошибкой, и тогда о каком противостоянии с Западом в экономике может идти речь, если у нас нет той же фундаментальной науки – одной из основ экономики? Бравурные лозунги, что «Мы – самые крутые!» – это, пожалуйста! Но ведь надо действовать еще и институционально!
КОГДА ВСЕ В РУКАХ ТОЛЬКО У ТЕБЯ, В ЭТОМ И ЕСТЬ ПРИЧИНА НЕЭФФЕКТИВНОСТИ
Об отсутствии институтов для экономического и социального развития многие ваши коллеги говорят. О каких институтах государству надо позаботиться?
Я остановлюсь на трех важных примерах как перспективных направлениях.
Когда говорят об эффективности управления, то надо понимать, что тот же вопрос о разделении властей – это не игрушки. 20 лет назад я участвовал в создании Счетной палаты России, был заместителем ее руководителя и создавали мы этот орган вопреки тогдашнему президенту страны Ельцину. Нам было очень тяжело – нам не давали помещение, нас не финансировали. Хорошо ли когда органы власти находятся в конфликте? Уверен, что это единственно созидательная форма их взаимодействия, потому часто только в этом случае простым людям достается позитивный результат. Та Счетная палата, которая противостояла Ельцину и той системе власти, вскрывала известные залогово-кредитные аукционы, она противостояла намерениям властей гнуть свою линию по соглашениям с иностранцами на добычу наших природных ресурсов и так далее. Уверен, что если нынешний президент хочет эффективности всей системы госуправления, ему нужно взять самых отвязных оппозиционеров и поставить их на ту же Счетную палату! Когда все в руках только у тебя, в этом и есть причина неэффективности. Это значит, что ты даешь возможностью воровать своим людям, и они воруют – воруют очень много. Сейчас президент поставил своего бывшего зама в правительстве по социальной политике (Татьяну Голикову – С.К) руководить Счетной палатой – он поставил в первую очередь человека, главным достоинством которого является абсолютная лояльность президенту. Будет ли в таком случае такой институт, как Счетная палата работать, мягко говоря, на вскрытие ошибок и преступлений как президента, как и его ближайших подручных? Разумеется, нет. Поэтому если хотите эффективности управления сравнимой с западной эффективностью органов власти, то надо задуматься о механизме контроля за тем, чтобы государственные деньги шли на дело, а не налево. Тем более, если мы хотим противостоять Западу в экономике!
Далее. Сколько уже мы слышали сказок про национализацию Центробанка, но все это решение по-прежнему зависит от президента. То есть, если стоит вопрос о национализации Центробанка, то национализировать надо Кремль, а не Центробанк! И только тогда Центробанк будет идти в фарватере Кремля. Поэтому если говорить о том, как же сделать так, чтобы Центробанк работал на отечественную экономику, то надо начинать не с вопроса о процентной ставке для нашего бизнеса. Это также бессмысленно, как говорить о том, какой фигурой ходить на шахматной доске, если вы не в игре! А если вы не в игре, значит, вы не видите всех нюансов. Но можно мотивировать игрока – в данном случае Центробанк, чтобы он работал не на финансовых махинаторов и спекулянтов, а на реальный сектор экономики. Что для это нужно? Нужно создать наблюдательный совет над Центробанком, состоящий не из финансистов, не из банкиров, а из представителей промышленности, транспорта, сельского хозяйства и так далее. То есть там должны быть люди, заинтересованные в работе Центробанка и всей банковской системы, а не на накопление подкожного жирка.Как эффективно работает кровеносная система, доводящая кровь до мышц и мозга, так эффективно и эти люди должны стоять над Центробанком! Это и есть настоящая независимость Центробанка: да, пусть руководителя ЦБ назначает правительство, но пусть оно поставит во главе того человека, который знает, ради кого должен работать ЦБ.
И наконец, важным институтом должно стать министерство экономики. В данный момент это российское министерство занимается мифическими подсчетами ВВП и прогнозами – упадет ли ВВП или вырастет. Но речь сейчас должна идти не о том. Нам нужна мобилизационная, но современная модель экономики – то есть, допустим, когда те же ключевые инфраструктурные отрасли оказываются жестко зажаты государством, но при этом они обеспечивают производителей реального сектора экономики, минэкономики должно только заикнуться, и тут же этим отраслям должны подать, и электричество, и газ ,и дорогу провести и дать спокойно заниматься своим делом. На мой взгляд, в экономике нужно создать четкое разделение отраслей на инфраструктурные и свободные рыночные, в которых только и нужно, что созидать. И именно этим должно заниматься министерство экономики – созданием структуры экономики. А сейчас в этом министерстве нет ни специалистов для этой области, ни мотивированности на эту деятельность.
В общем, если хотя бы эти три института радикально изменить, уже можно говорить о развитии экономики. Но об этом власти не говорят ни слова.
А где брать нужных людей для институтов, оппозиционеров, как вы предлагаете? В несистемных партиях: в «Яблоке», РПР-Парнас?
Подлинная альтернатива нынешним руководителям нашей экономики сосредотачивается в кругах, близких к организаторам Московского экономического форума. Эта та самая оппозиция, о которой я упоминал. Но не политическая оппозиция типа «Яблока», а национальная оппозиция, которая видит проблемы экономики, видит всю картину социально-экономической ситуации, а главное – видит пути выхода из нее.
Вы согласитесь с недавним нашим собеседником Владиславом Иноземцевым, что Россия в ближайшие годы по-прежнему должна придерживаться нефтегазового курса, но придерживаться более умным путем?
Крупное ресурснообеспеченное государство, к тому же способное себя защитить, не должно становится сырьевым придатком для других государств – это позиция развращающая и растленная. Если только продавать ресурсы – нефть и газ, это только разбазаривание наследства предков, а ведь для того, чтобы уметь их передать внуками правнукам, конечно, нужен другой подход. Нефть нужно продавать для закупки жизненно важных вещей – лекарств, станков, технологий, а никак не для покупки иностранных автомобилей и керамической плитки для ванной! Вообще я сторонник того, чтобы деньги, которые получают заводы для производства буровых установок шли еще и для того, чтобы эти же заводы производили самолеты или грузовые суда, то есть, эти деньги важны прежде всего для восстановления научно-технического потенциала страны. Поэтому я в общем с Иноземцевым согласен. Главное – уметь защищать наши важные сферы!
А как защищать, скажем, то же гражданское машиностроение, которые многие ваши коллеги считают одной из самых перспективных отраслей для России?
Только способами, запрещенными ВТО. Лучшего способа противостоять лидерам мировых экономик, кроме как осмысленного протекционизма, еще никто не придумал. Все передовые страны Запада использовали защитные меры в отношении своей продукции у себя на Родине. Но почему-то нам, русским, запрещали это делать! Поэтому тут выхода два для правительства России – или вы это проводите протекционистскую политику директивно: с конкретными заданиями, госпланом, либо либерально – пусть все цветы расцветают, как говорится, но у инвесторов должен появиться шанс инвестировать в отечественную экономику , иметь сбыт и получить прибыль. Но и тот, и другой методы требуют защиты своих товаров на приличный срок окупаемости государственных или частных инвестиций. А значит, нужно создавать внутреннюю конкуренцию, можно допускать и иностранную конкуренцию, если зарубежные производители готовы будут уплатить соответствующую таможенную пошлину в 20-30% и так далее. Если вы создадите условия, по которым все российские грузовики научатся конкурировать между собой, а конкурировать с Западом будут с определенным дисконтом, вы не поверите, но в стране найдутся и деньги, и желающие создавать заводы, и те же новые грузовики. Но должно все это быть не как с нынешними продовольственными санкциями – типа, мы ввели их на год, а потом, может, и договоримся: нет, на год никто инвестировать в ту или иную сферу не будет. Ясные и четкие правила для инвестиций должны быть введены лет на 10-15. Люди будут знать, что они могут в эти годы построить заводы, вложиться, несколько раз прокрутить деньги – то есть не мошеннически, а проведя через производственный цикл, получить прибыль. Эти все вещи известны всем, это все в учебниках написано.
ВЫГОДОПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ ОТ ПРИСОЕДИНЕНИЯ К ВТО НУЖНО ИСКАТЬ ТАМ, ГДЕ КТО-ТО ПРОДАВАЛ РОДИНУ В ЧЬИХ-ТО ИНТЕРЕСАХ
Почему же руководство России не спешит их претворять в жизнь?
Тут два варианта – либо вульгарно-либеральный догматизм либо национальное предательство. А какой тут может быть третий вариант? Меня часто спрашивают, а кто в России получил бонусы (бенефиты) от нашего присоединения к ВТО? Спрашивают, потому что удивлены, что ничего не получили наши сталелитейщики, которые как раз больше всех ждали эти бонусы. Я говорю: «Не там ищете: выгодопроизводителей от присоединения к ВТО нужно искать не там, где что-то и кто-то производит, а там, где кто-то продавал Родину в чьих-то интересах». Но сейчас ситуация дошла до той точки, что и предавать-то бесполезно: вас не пожалеют уже, а сомнут, как Каддафи или Хусейна, вас все равно съедят. Запад уже выстроил картинку, в которой Россия представлена как исчадие зла, и правители России для Запада уже выглядят как исчадие зла, а значит, с ними надо заканчивать по западному сценарию. Поэтому бесполезно предавать, а стало быть, нужна новая социально-экономическая опора в стране. Но пока я вижу, что власть на это не решается.
На реформы в экономике российская власть уже обречена – не эта, так другая. Какой вы видите роль в этих реформах новой инфраструктуры – той же сети железных дорог?
Могу привести два примера. Возьмем инфраструктуру как обеспечение для нашей экономики ее жизни, и инфраструктуру как источник инвестиций.
Скажем, надо ли нам строить скоростные поезда? Ответ очевидный – да. Если собираетесь закупать готовый подвижной состав за рубежом, то это предательство и преступление, а если закупаете еще и по завышенной цене, это тем более предательство, потому что вместо того, чтобы заказать эти составы своему машиностроению, вы обеспечиваете прибыли зарубежным компаниям и места их рабочим. А это тоже преступление.
Железная дорога создавалась для высоких скоростей, но как инженер скажу вам, что высокие скорости при нынешних поездах – это опасно, поэтому сейчас составы должны быть с магнитным подвесом: при таком варианте чем больше скорость, тем больше центрирующая сила, не позволяющая дальше улететь. Если так и будет сделано, развивайте скоростной транспорт – будет безопасно. Казалось бы, это вопрос инженерного решения, но не только – именно развитие технологий в инфраструктуре развивает экономику и дает прорыв в будущее страны, а состав с магнитным подвесом будет способствовать развитию смежных с железнодорожным транспортом отраслей. Это как раз относится и к планам строительства ВСМ Москва-Казань.
Скончавшийся недавно крупный бизнесмен Каха Бендукидзе неоднократно говорил, что экономический рывок зависит от такого фактора, как очень низкие налоги в стране. Согласитесь?
На мой взгляд, здесь нужно говорить не столько об определенном налогообложении со стороны государства, а о всей совокупности налогообложения. Сейчас мы находимся в ситуации, когда снятие государственного налогообложения не влечет полного «освобождения» фермера или другого производителя от ярма и кабалы – он все равно останется под прессом других, если хотите, сил. В первую очередь силовых структур. Для того, чтобы производитель мог развиваться, он не должен быть в кабале вообще каких-то сил – ни у государства, ни у рыночной мафии, ни у банков, ни у монополистов. А значит, государство должно быть репрессивно ко всем, кто в обход публичного налогообложения пытается еще как-то добить производителя.
Татарстан сейчас известен в России самой эффективной в стране особой экономической зоной. Насколько важное место могут занимать эти зоны в новой экономической стратегии России?
Создание новых ОЭЗ эффективно, если создан жесточайший контроль за тем, чтобы эти ОЭЗ не являлись отловочными конторами. В ситуации, когда Счетная палата включена в вертикаль власти, в ситуации, когда многое в нашей экономике строилось на коррупционных механизмах, рассчитывать на то, что ОЭЗ станут источниками развития, не приходится. Да, в каких-то регионах могут работать подвижники и созидатели среди руководства, люди, которые могут делать чудеса, но в целом при нынешней вертикали, такие зоны не заработают и скорее всего просто превратятся в офшор.
БОЛТОЛОГИИ У НАШЕГО РУКОВОДСТВА БОЛЬШЕ, ЧЕМ ИЗМЕНЕНИЙ В ИНСТИТУТАХ И МОТИВАЦИИ У КЛЮЧЕВЫХ ЛИЦ, ПРИНИМАЮЩИХ РЕШЕНИЯ
Согласитесь, что если в каждом регионе, если не создашь ОЭЗ, то уж точно надо пойти в новой экономической стратегии на расширение прав и полномочий регионов?
Мы знаем эффективные экономики и в унитарных государствах, и в федеративных. Централизация или децентрализация – это вечный спор. Когда есть внешняя угроза, необходима централизация, когда ее нет, децентрализация может дать простор частной инициативе. К мобилизации нашей экономики мы и так подошли с чрезвычайно высокой централизацией— централизацией, в которой без воли сверху шаг влево или вправо сделать нельзя. В нынешних экономических условиях вся система управления в регионах должна быть публичной, речь должна идти о реальных правах и полномочиях регионов, но и их должностных лиц, причем не назначенных сверху, а выбранных в этом регионе. Но у нас это все задушено в корне.
Кремль так боится внешней угрозы?
Мне трудно определить, где действительно есть внешняя угроза, а где угроза создана искусственно для того, чтобы закрепить личную власть. Ситуация очень запутана, но четко можно сказать одно – концентрация власти в одних руках у нас была неэффективной и несозидательной. Могут ли первое лицо страны и его окружение пересмотреть свою собственную мотивацию в отношении управления страной? Этот вопрос пока и остается вопросом, потому что, как я сказал, болтологии у нашего руководства больше, чем изменений в институтах и мотивации у ключевых лиц, принимающих решения.
Юрий Болдырев
Источник: yuriboldyrev.ru