Пургин: Украина сама себя грохнет, а нам надо спастись

Председатель Народного Совета Донецкой республики про будущее Донбасса, войну и мир

Мы много говорим о Новороссии — но иногда умалчиваем про самое главное. Говорить о многом и сложно, и больно, но рано или поздно придётся.

Задушит ли Украина Новороссию экономически? Все ли подразделения ополченцев состоят из героев или ситуация куда сложнее? Где всё-таки пройдут границы Новороссии?

Идя на встречу с Андреем Пургиным, я был настроен на сложный разговор. Знаете, как бывает: ты спрашиваешь, собеседник раздражается и смотрит на часы, а то и прямо предлагает тебе пойти откуда пришёл…

Всё получилось ровно наоборот. Пургин оказался демократичен, открыт и, собственно, сам легко рассказал даже о том, о чём я и спрашивать не рискнул бы.

В России от управленцев такого толка давно отвыкли. Наши, как правило, отвечают так, чтоб ничего никогда не было понятно — ни за одну ниточку не ухватишься, ничего не вытянешь конкретного.

Потом, когда уже расставались с Пургиным, я говорю: а если у меня ещё будут вопросы?

Он говорит: да вот мобильный запиши. Вытащил из кармана мобильник — я набрал и тут же высветился.

В манере поведения Андрея Пургина что-то по-хорошему мужицкое, деревенское. Пургин хоть и технолог по профессии — а напоминает быстрыми, чуть лукавыми взглядами на собеседника, жестикуляцией, всем своим видом — писателя-почвенника в самом расцвете сил.

Если б с одной стороны от Пургина можно было посадить писателя Василия Белова, а с другой писателя Владимира Личутина — они смотрелись бы как братья.

Мы многое знаем про русского мужика и его характер. Но вообще — кому же ещё доверять на этом свете, как не мужику.

Моих вопросов в тексте не будет — только его ответы. Лёгкие и непричёсанные — редактировать я не стал.

Про украинское зазеркалье

Страна Украина загибается. Для фашиствующих обществ нет разницы, загнется оно, сдохнут ли все с голоду – не важно. Они все равно все будут мобилизоваться, ставить кого-то под ружье и колоннами гнать на убой. Фашистский режим должен с треском проиграть, и проиграть, по большому счету, военным путем.

Я не вижу мирного пути, я в это не верю. Потому что слишком далеко зашла фашизация, плюс это прямая заточка против Российской Федерации, и рано или поздно придется её использовать…

Есть у вас один сочинитель, не очень сильный, но, тем не менее — и он попал в такую интересную ситуацию. Он мальчиком молодым был в штабе у Навального и одновременно был у националистов и умудрился написать книжку «Куда ведет Украину свобода Тягнибока». Она пережила три или четыре переиздания, маленькая такая книжка. Он нам не единомышленник ни разу, но он интересен тем, что считает себя научным деятелем.

И он начал с того, что прочитав за 12 лет все газеты и журналы, изданные правыми организациями на Украине, препарировал как лягушку украинский национализм. Его «Свобода» приговорила к смерти, Навальный выгнал из штаба, а коммунисты прокляли за пропаганду правых идей.

Он везде попал впросак, хотя всего-навсего постарался быть безэмоциональным. В итоге он сделал парадоксальный вывод: если убрать юдофобию и русофобию, причем в основном русофобию, то весь этот украинский правый конструктор разваливается. Его нет, то есть он становится неоднородной кучей маргиналов, которые друг друга съедят.

У них все рушится к чертовой матери, и один из доводов я приведу: украинских националистов всех изгнали из европейского правого интернационала потому, что это единственные белые правые, которые готовы сотрудничать с мусульманами против русских.

Поэтому здесь всё предопределено.

Это только начало и путь к финалу не близкий.

Украина живет в зазеркалье. Во всем мире шестизначные индексы, на Украине – пятизначный. Герб? Герба у них нет, у них малый герб. Они не признают многие международные правила дорожного движения, и в этом смысле у них все кувырком. В Европе было всего четыре было цифровых стандарта, пришла Украины – выдумала для себя пятый. У нее отдельная история мира. Вы за нее не переживайте, она сама себя грохнет, а вот нам надо спастись.

Про чудо

Почему Славянск и Краматорск восстали? Потому что кроме всего прочего, их подпирал социально-экономический кризис очень серьезный.

Ну, и технологически мы сумели украинскую сторону переиграть, это однозначно, с Божьей помощью, тут не спорю. Это однозначно чудо, и провидение нам помогало неоднократно.

Кусочек расскажу, потому что пока нельзя рассказывать всю правду. 1 марта 2014 года произошла первая настоящая донецкая революция, которая потом предопределила дальнейшие телодвижения.

Я заказал российский флаг, огромный, большие деньги потратил. И зачем-то принес его в пакете на мероприятие — очень стремное мероприятие, очень странное и, скажем так, технологически очень опасное. То есть я не знал, приеду я вечером домой или нет, тем более, с моими пятнадцатью томами уголовного дела по политическим статьям. И я принес этот флаг. У нас проходило два митинга: один типа пророссийский, где были депутаты горсовета и так далее. А второй, проукраинский, проводил губернатор Шишацкий. Я привел туда триста человек, мы их митинг начали, что называется, качать. Шишацкий сбежал, люди спокойно побросали украинские флаги под ноги… Но прикол не в этом. Этот флаг огромный, он же с защипами железными, я полез в интернет посмотреть как его поднимать, там целая история: в разноход закрепить, начинать потом цеплять туда, кидать сюда.

На практике же вот что произошло: два активиста просочились за тройное оцепление милиции, залезли на здоровенную эту тумбу перед администрацией, там, где подымается флаг, быстро спустили украинский, я им кинул в пакете российский. Это выглядело так: на одном активисте сидел другой активист и присмаркивал какой-то проволокой вот это полотнище, а потом его, как кусок матраца, там подняли. Но я был уверен, что он не раскроется: безветренная погода. Щелк! И полотнище вдруг распахнулось — во всю ширину, великолепно. Это был шок для всех! И неделю висело!

Про «Правый сектор»

Все эти «Правые секторы» и т. д. — они очень громко о себе заявили, но в боевых действиях не проявили себя. Они надулись, а действий от них нет. Где-то была сетевая организация, которая своего добилась и распалась. Все они были созданы как сетевые организации: добежали, но не победили.

Конкретно «Правый сектор» – они же не партия, даже не организация – это целый блок огромного количества организаций, которые могут друг друга даже ненавидеть. Они были попутчиками.

Когда мы здесь делали свою революцию, у нас была та же самая песня. Мы использовали чужие методы, потому что они обоюдоострые, на самом деле.

Про популизм

Граждане Украины очень долго жили в парадигме популизма. Это если мягко говорить. Где-то в 2011 году у меня появилось такое выражение: «Украина живет в состоянии шизофрении в открытой форме». То есть это просто запредельщина. Мы во всех областях где только можно дошли до таких маразмов, что это уже неосязаемо.

Например, получать лицензию на такси надо было в Киеве. Сорокамиллионная страна, близкий свет же — в столицу смотаться лицензию получить. У меня друг один богатый, как и все богатые, покинувший сейчас Донбасс, у него была интересная ситуация. Он покупал себе такой большой четырехколесный прицеп российский и решил его переделать (он большой любитель рыбалки и охоты). И чуть ли не красным деревом его отделал изнутри, то есть такой дом на колесах, только маленький создал себе.

Пришло время делать документы, и он, человек советской системы, советской эпохи, поехал в МРЭО, думал, посмотрят сейчас, даст им денег, разрешение выпишут, техпаспорт там, номер, и он поедет. Но нет. В Киев он ездил трижды с этим прицепом, жил в гостинице – он богатый парень, у него тут заводы-пароходы, а он в Киеве с прицепом. По всем постам, естественно, башляет (он же без документов на прицеп), и он покатался туда-сюда, потом говорит: нужна федерация, ты прав.

Основная украинская проблема – административный коллапс. Окончательно местную власть уничтожили, причем еще 15 лет назад. Нет специалистов, нет местных бюджетов, ничего нет. Когда мы первый раз в марте штурмовали администрацию, я разговаривал с группой депутатов облсовета. Это был мой последний разговор с ними.

У одного звучала такая мысль: он пытался объяснить, что то, чего мы хотим, они даже технически сделать не могут. Они даже бюджеты не верстают. У нас баба Клава заложила в Киеве, глядя в потолок, 78% налогов собирать со всей страны и они там их дербанят. Поэтому, что не строй, все равно Янукович получается, и Порошенко в том числе — тоже будет очередной Янукович.

Нынешние, те, кто к власти пришли — говорят: Янукович был глуп, он полгода на себя переключал потоки. Эти, что победили на Майдане, за 1,5 месяца на себя всё перевели. Получается, у нас как в притче: победивший дракона сам становится драконом.

На Украине 40% трудоспособного населения – за рубежом. Революцию доводить до ума там некому. Все превращается в болото, которое зловонно смердит, но никак не взрывается.

Само оно и не взорвется. Оно будет дохнуть, ныть, выть, вешаться, ехать опять в очередные звездные дали на заработки, тем более, что бандеровщина к этому привыкла, они там до сих пор не вышли на количество населения довоенное. Они кое-как плодятся и — щух! – по всему миру родину любить разъезжаются. Реально 40% трудоспособного населения за рубежом, те, кто должно делать революцию, они не тут, они там. Кто ее будет делать? Вот все у них и гниет. Поэтому десяток-два кретинов кошмарят крупные города и с ними сделать никто ничего не может.

Почему Украина не меняет пленных

Потому что у них страна разваливается, я же говорю. Там столько схем — и они все сложные. Например, сидит человек и ополчения где-нибудь в тюрьме там, в Полтавской области. Что им надо сделать? Надо с Киева напрячь судью апелляционного суда, чтобы он его вытащил. То есть: сделал запрос, следователя вызвал, который, может, уже вообще уволился. Документов у пленного нет: у нас там схема такая, что у следаков паспорта остаются.

Представляете, что надо сделать, чтоб всё это провернуть?

Про отдельные подразделения ополчения

Конечно, всё прекрасно, люди взяли оружие в руки, воюют. А завтра война кончится. И что? Вы знаете, как у ополчения Приднестровья забрали оружие уже после войны? В Приднестровье их всех отправили охранять границу. Сказали, мы вам построим казармы с оружейками. Их подразделения стояли там через каждые сто метров. А в один прекрасный момент они пришли, а в оружейках нет оружия.

…У нас сложилась такая анекдотическая ситуация: у нас воевать зачастую некому. Многие вообще не воюют. Поэтому в аэропорт кидают детей двадцатипятилетних.

То стрелковских и мотороловских туда бросили, потому что они не местные. То заслали одно подразделение, которое вообще экономикой занималось. Они сидят там, по ним херачат, а они не могут подкатить пушку – тяжелая или все поломанное. А все, что не металлолом, что живое, находится у подразделения «Восток». А «Восток» свое вооружение тяжелое никому не дает, и других там крошат.

Скажите, кто-то пойдет в аэропорт? Да хера лысого, здесь все гостиницы забиты ополченцами. Где они воюют?

Да, есть подразделения, которые участвуют в боях. А есть — которые нет.

Мы упустили тот момент, когда эти невоюющие подразделения были боевыми. Сейчас этих людей, которые по каким-то причинам становятся небоеспособными, надо разгонять до атома, расформировывать полностью и распихивать по другим подразделениям, а на месте расформированных создавать новые, с новыми людьми, чтоб друг друга никто не знал.

Про границы Новороссии

Я надеюсь, что границы будут подвинуты как минимум до границы региона. Мы действительно попадаем в ситуацию идиотическую: уголь здесь, а Углегорская станция, которая может питать там массу сколько всего и Россию еще запитает, не наша. По картам она, конечно, наша. Но если вы туда поедете, увидите, что там украинский флаг висит. Наши там на окраине сидят и дальше не заходят.

Дебальцево у нас вышеблено. Это значит, что наша «железка» не работает, значит, она никогда не будет рентабельна. Узловую станцию Украина не отдает ни за что.

А на самом деле основная задача – деблокировать Крым. Нам необязательно захапать половину Запорожской и Херсонской областей. Там есть эта трасса Одесса-Ростов: ставьте каждые 20 километров по танку, вот и все, вы обеспечиваете себе проход. Трасса идет по безлюдным местам, не считая Мариуполя. Обходит Мелитополь, единственный узел проблемный. А потом выходит на оперативный простор: там есть место – 140 километров – ни одного населенного пункта, степь да степь голяком. Деблокировать эту трассу, вот и всё.

Крым задыхается, вы в курсе? Туда раньше 700 фур через перешеек заходило, сейчас – 50-60. А что зимой делать? Они 50% электричества тоже отрубили, а у них всего 15% своей генерации было.

Нужно решить вопрос Мариуполя. С другой стороны, у России есть Керчь, и в любой момент Мариуполь она может закрыть. Но пока вот ситуация провисает.

Слишком большое приложение разнообразных сил, поэтому просчитать вектор, который будет последним, я вообще не берусь.

Ещё раз про экономику

Я вам серьезно говорю: нам выгодно частичное провисание. Мы будем тормошить Российскую Федерацию, чтоб шла нам навстречу, но выступать инициаторами разрыва с Украиной не будем – они сами к этому придут. У нас транзитом поперло топливо туда, а они не понимают, откуда у нас бензин без НПЗ, и дизтопливо, которое шурует караванами отсюда. Границы ж нет, там полторы тысячи километров полей и лесов, и вот оно едет откуда-то.

Другое дело, всё должно быть на государственных рельсах. А мы у них получаемся таким вот оффшором, дыркой. И они уже за голову хватаются с этой дыркой и не понимают, что делать. Плюс отсюда заход наличных получается. Например, отсюда можно доллар завозить постепенно, остатки банковской системы, гривну слить, которая есть в Российской Федерации, ее же там до черта.

Это колоссальная уязвимость для Украины, понимаете?

Крым – это яблоко, шлеп, и нету. А мы их кусок, родное. Мы перестали уголь давать, там половина энергетики накрылась к чертовой матери. У них веерные отключения электроэнергии пошли: там на десять дней запасов угля осталось.

Мы сейчас потребляем газа в полтора раза больше, чем три недели назад. Мы включили отопление. Как? Мы его прем с украинской газовой системы и не платим ни копейки, а у них теперь российского газа нет.

Они кричат, визжат и считают, что на коне, а на самом деле ситуация у них патовая: мы становимся для них неуправляемым оффшором.

Чтобы он был управляемым, надо с этими ребятами надо подписать какие-то правила игры. Вот мы сидим и ждем — пусть приходят.

Про идеологию

Я объяснил людям с деньгами, что без идеологии не бывает ничего. Идеология – это крыша для денег. Если у вас крыши нет, то приходят люди с идеологией, от костра, воняющие не пойми чем, и забирают ваши деньги, потому что у них есть идеология, а у вас – нет. Поэтому ваши деньги станут не ваши.

Один очень богатый человек мне рассказывал, что у него 300 000 рабочих, что у него 8 000 личной вооруженной армии, и он всех, знаете ли, видел в гробу. А я ему повторял, что придут странные ребята, которые будут говорить об идеологии, об электорате и заберут у вас деньги. Всё у вас заберут.

И вот мы здесь.

От автора:

Андрей Пургин — это прямое свидетельство того, что всё, чем здесь занимались 90-е и «нулевые» Дугин, Проханов, Лимонов — это всерьёз.

Всё это «евразийство», вся эта «Другая Россия», весь этот синтез «правого» и «левого».

У нас многие думали, что всё это — позапрошлый век, что это забавы городских сумасшедших и политических маргиналов. А потом вдруг выяснилось, что всё это работает и неожиданно оживает с такой силой, что не только отдельная Украина заваливается набок — и всё человечество начинает резонировать.

Пургин прямо сказал в самом начале разговора о том, что происходящее сегодня у них Дугин предсказывал ещё полтора-два десятилетия назад. Судя по всему, какое-то отношение и Пургин, и его люди к евразийству имели.

Под занавес разговора я попросил Пургина помочь с созданием отдельного подразделения национал-большевиков Лимонова в Донецке — потому что в Луганске такое подразделение уже есть.

Он обещал помочь. Сказал, что очень уважает этих ребят и поможет.

Захар Прилепин

Источник: svpressa.ru