Россия отреклась от Бориса Шихмурадова

31 октября 2014 года Пресненский районный суд города Москвы отказал в иске Татьяне Шихмурадовой, жене пожизненно осужденного в Туркмении Бориса Шихмурадова: она жаловалась на бездействие МИДа России, который уже 12 лет ничего не предпринимает, чтобы разузнать о судьбе ее мужа. Самым шокирующим для Шихмурадовой стало возражение представителя МИД на суде, заявившего, что ее муж не является гражданином России.

Борис Шихмурадов, бывший министр иностранных дел Туркмении, был осужден на пожизненный срок в декабре 2002 года: его обвинили в попытке покушения на тогдашнего президента страны Сапармурата Ниязова и организации государственного переворота. По делу о так называемом покушении по стране прошли повальные аресты, в декабре 2002-январе 2003 гг. было осуждено более 60 человек (из них пятеро — пожизненно), 56 человек были объявлены изменниками родины.

В конце декабря 2002 года весь мир увидел, что такое туркменский суд, бессмысленный и беспощадный. В прямом эфире государственного телевидения показали заседание Халк Маслахаты (Народного совета), в котором принял участие президент Ниязов. На экран, установленный в зале, транслировалось «признание» Бориса Шихмурадова: «Мы, проживая в России, занимались употреблением наркотиков и в состоянии опьянения вербовали наемников для совершения террористического акта… Мы — организованная преступная группа. Мы — мафия. Среди нас нет ни одного нормального человека. Все мы ничтожества». «Народ» требовал смертной казни. Верховный Суд приговорил Шихмурадова к пожизненному заключению.

Леонид Комаровский, гражданин США, который был арестован по тому же делу о покушении и которого Америка смогла выцарапать из туркменской тюрьмы спустя несколько месяцев, рассказывал в интервью о пытках и уколах психотропными препаратами, после которых человек уже не помнил, что произносил.

С тех пор прошло 12 лет. Все это время ни семья Бориса Шихмурадова, ни адвокаты, ни международные наблюдатели абсолютно ничего не знают о его судьбе — как и о судьбе других осужденных по этому делу. Ашхабад хранит глухое молчание.

Говорит Татьяна Шихмурадова:

— За это время до нас доходило много слухов, самых разных, И что Бориса давно нет на территории Туркменистана — мол, он давно в России. Кто-то говорил, что его видели где-то в Ашхабаде. Я получала и сведения, что Бориса нет в живых: одно из первых таких известий я получила в декабре 2006 года, после кончины Сапармурата Ниязова. Тогда ко мне пришли люди, которых я лично знала раньше, и сказали: не хотим вас огорчать, извините, но у нас есть сведения, что Бориса не стало за три месяца до ухода Ниязова. Потом мне еще называли несколько дат. Из последнего — говорили, что Бориса не стало в 2012 году, и якобы сведущие люди посоветовали мне отмечать поминки 17 декабря.

Для меня вопрос, жив Борис или нет, не вызывает сомнений. Я верю, что он жив, чего бы мне ни говорили. Просто я хочу обратить внимание, что ему уже 65 лет, и его здоровье и до ареста было не слишком крепким: у него были хронические заболевания, удален желчный пузырь, с детства были и проблемы с сердцем…

Период, когда я остро реагировала на все эти слухи, прошел. Единственное, чего я хочу, — получить официальную информацию о том, где находится мой муж, жив ли он, и если жив, то каково его состояние. Я хочу получить официальные документы от туркменской стороны, прочесть приговор суда, потому что без этого я не могу даже обращаться за юридической помощью. У меня ведь никаких официальных бумаг, вся информация — только из туркменских СМИ.

— Почему вы подали на МИД в суд?

— Моя жалоба была на бездействие МИДа.

После жутких кадров «признательных показаний» Бориса, после этого «суда», показанного по телевидению, я не знала, что мне делать, к кому обращаться за помощью. Но все, с кем я разговаривала на эту тему, говорили, что единственная организация, которая может мне помочь, — это МИД России. Мой муж занимал пост министра иностранных дел Туркменистана, был лично знаком со всеми действующими в то время российскими главами МИД: Андреем Козыревым, Евгением Примаковым, Игорем Ивановым, со всеми, в том числе и с Сергеем Лавровым, который возглавлял тогда миссию России в ООН, он поддерживал дружеские отношения. Я первым делом я написала этим людям — по электронной почте. Надеялась на их поддержку, думала, что они хотя бы совет мне дадут.

Никакого ответа.

Я писала, писала… Три года. Потом решила, что нужно собирать документы, свидетельства моей переписки. И с 2006 года я начала регулярно, причем первое время почти ежемесячно, отправлять запросы на имя министра иностранных дел РФ, в мидовский департамент стран СНГ, в посольство РФ в Туркменистане. Два года мне вообще не отвечали, даже формально.

Параллельно я запрашивала и туркменскую сторону. То, что из Ашхабада не было ответов, меня не удивляло. Но то, что молчал наш МИД…

И только после того, как я начала писать в Администрацию президента (тогда страну возглавлял Медведев) и оттуда мою жалобу перенаправили в МИД, вот только тогда я начала получать ответы от Министерства иностранных дел. Но они все были одинаковыми: МИД запрашивал туркменскую сторону, а туркменская сторона не отвечает. Последний подобный ответ был в декабре 2013 года.

Я не ставлю под сомнение тот факт, что МИД обращался к туркменским властям. Но результат-то нулевой. И ведь не год прошел, не два и не четыре. Двенадцать лет! И поэтому я считаю, что Министерство иностранных дел РФ бездействовало в отношении российского гражданина. Мы так и не получили ни копии приговора, ни информации, где находится Борис Шихмурадов.

— Почему вообще возникла на суде тема, что Борис Шихмурадов не является российским гражданином? Он отказывался от российского гражданства?

— Когда на суде вдруг сказали, что у Бориса нет российского гражданства, меня это не скажу что удивило — меня это шокировало.

Борис родился в Туркмении в 1949 году, учился на факультете журналистики МГУ им.Ломоносова, потом работал в Агентстве печати новости (после — РИА «Новости»). С января 1992 года, как написано в справке, выданной мне в РИА «Новости», он занимал должность заместителя заведующего Информационным центром АПН в Индии. Эти Центры работали при российском посольстве, и у Бориса был высокий дипломатический ранг, на уровне советника. Я полагаю, он числился в штате МИДа, и где-то в архивах министерства должно храниться его личное дело. 18 мая 1992 года Борис был освобожден от занимаемой должности «в порядке перевода на работу в Министерство иностранных дел Туркмении».

— Борис принимал туркменское гражданство?

Верховный Суд РФ в 2003 году постановил, что «паспорт гражданина СССР, удостоверяющий личность гражданина Российской Федерации, действителен до замены его в установленные сроки на паспорт гражданина Российской Федерации». Сами сроки замены паспорта СССР на российский нормативным документом не установлены, обмен можно произвести и сейчас.

— Насколько мне известно, нет (межгосударственное соглашение между Россией и Туркменией позволяет иметь двойное гражданство — ред.). Для работы в качестве министра иностранных дел Туркменистана ему был выдан туркменский дипломатический паспорт. Я знаю, что когда наши дипломаты собирались в неформальной обстановке, то российское гражданство министра иностранных дел Туркмении было постоянным предметом дружеских шуток. Внутреннего туркменского паспорта у Бориса не было, у него был наш, общегражданский советский паспорт. Где сейчас этот документ, я не знаю, — возможно, он был при нем в момент ареста.

В мае 2001 года Борису был выдан российский загранпаспорт, выписанный в Москве, там стояло гражданство — Russia. Когда в ноябре 2001 года Борис подал в отставку и сделал заявление, что переходит в открытую оппозицию правлению Сапармурата Ниязова, то на следующий же день его туркменский дипломатический паспорт был аннулирован. Весь 2002 год Борис выезжал и в Турцию, и в Европу, и в США по российскому загранпаспорту, а в 2003 году Федеральная миграционная служба в ответ на запрос депутата Госдумы Вячеслава Игрунова подтвердила, что у Бориса есть российское гражданство.

2003 год. Ответ на запрос депутата Государственной Думы Вячеслава Игрунова в Федеральную миграционную службу РФ: «Шихмурадов Борис Оразович, 1949 года рождения, является гражданином Российской Федерации».

Закон и суд

Закон о гражданстве РФ гласит:

Ст.4: «Гражданин Российской Федерации не может быть лишен гражданства Российской Федерации или права изменить его».

Ст. 7: «Гражданам Российской Федерации, находящимся за пределами Российской Федерации, предоставляются защита и покровительство Российской Федерации. Органы государственной власти Российской Федерации, дипломатические представительства и консульские учреждения Российской Федерации, находящиеся за пределами Российской Федерации, должностные лица указанных представительств и учреждений обязаны содействовать тому, чтобы гражданам Российской Федерации была обеспечена возможность пользоваться в полном объеме всеми правами, установленными  Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, законами и правилами государств проживания или пребывания граждан Российской Федерации, а также возможность защищать их права и охраняемые законом интересы».

Ст. 18. «Гражданство Российской Федерации прекращается вследствие выхода из гражданства Российской Федерации».

Ст. 19. «Выход из гражданства Российской Федерации… осуществляется на основании добровольного волеизъявления».

«Фергана» спросила у адвоката Юлии Насоновой, которая представляла интересы Татьяны Шихмурадовой в Пресненском суде:

— На чем строилась линия защиты МИДа?

— На начальном этапе рассмотрения дела представители МИД вообще не появлялись. Я настаивала на их явке и истребовании у них досье по делу Шихмурадова. Также я заявила ходатайство об истребовании в миграционной службе сведений о гражданстве Бориса. Пояснила, что для правильного разрешения дела необходимо это обстоятельство установить, поскольку у нас есть сведения только о его паспорте гражданина СССР. В удовлетворении ходатайства суд мне отказал.

Но уже спустя пять заседаний, когда на суде появились  атташе МИД и заявили подобное ходатайство, суд его удовлетворил, и вот тут стало понятно, куда они все гнут. То есть и суд, и МИД в сговоре придумали схему для отказа в удовлетворении заявления Татьяны. Процесс напоминал борьбу с ветряными мельницами. Я давно не видела такого хамства и непрофессионального поведения в суде, не испытывала столько агрессии в свой адрес.

Когда из миграционной службы пришло сообщение, что сведений о гражданстве РФ Бориса Шихмурадова не имеется, процесс был закончен в один день. Позиция МИД была связана исключительно с тем фактом, что Российская Федерация и не обязана заботиться о правах не своих граждан, так что все МИД делал законно. На мой вопрос, зачем же столько лет Вы вели переписку с Татьяной и вводили её в заблуждение, последовал ответ: «А сейчас какой год на дворе? Вы знаете? Сейчас октябрь 2014 года. Никаких ответов Татьяне мы не предоставляем. Как нам стало известно об этом факте, так мы и перестали отвечать на ее запросы».

— Вы будете обжаловать решение суда?

— Конечно.

Как заметила Татьяна Шихмурадова в разговоре с «Ферганой», «один из ответов МИДа на мои письма был подписан первым заместителем министра иностранных дел Андреем Денисовым. Если первый замминистра отвечает на мою жалобу, что они запрашивали туркменскую сторону о сотрудничестве, — наверное, они перед этим убедились, гражданин России Борис Шихмурадов или нет».

Адвокат Каринна Москаленко назвала заявление об отсутствии у Шихмурадова российского гражданства «верхом цинизма» и сказала «Фергане», что если апелляция не принесет результата, то она будет подавать жалобу в Европейский суд по правам человека.

— Жизнь россиянина — это объект, предмет особой заботы российских властей — говорит Каринна Москаленко. — Если право на жизнь россиянина находится под угрозой — задача российских властей это право на жизнь защищать. Ссылка на то, что этот человек не россиянин — верх цинизма.

А коль скоро на национальном уровне Россия не выполнила своих позитивных обязательств по защите права на жизнь своего гражданина, не сделала соответствующих действий: запросов, требований о законном обращении с Шихмурадовым, — не забывайте, что Туркменистан, как и Россия, — член соглашения по ICCPR (Международный пакт о гражданских и политических правах), да еще и постыдно прикрылась тем подлым предлогом, что Борис якобы не гражданин России, — то власти России фактически способствуют неподобающему обращению с ним и даже создают условия для его физического безнаказанного уничтожения. Вот суть моей позиции перед ЕСПЧ, после исчерпания всех средств защиты внутри страны. Возможно, после того, как Юлия Насонова обоснует это на апелляции, решение Пресненского суда будет отменено и дело пересмотрено, кто знает? Но если оно вступит в законную силу — я иду в Страсбург.

— Как Вам кажется, заявление об отсутствии российского гражданства у Шихмурадова напоминает ситуацию с Буковским (известному диссиденту и правозащитнику Владимиру Буковскому МИД РФ не выдает российский паспорт, требуя заново пройти процедуру подтверждения гражданства — ред.)?

— Я не любитель аналогий. Буковский — это одна история, Шихмурадов — другая, но это явления одного порядка, когда государство столь легко отказывается от своих граждан… В связи с Борисом вспоминается другая позорная для российских властей страница истории. Это знаменитое «дело Гарабаева», которое мы с Анной Ставицкой выиграли в ЕСПЧ. (В 2002 году бывший бухгалтер ЦБ Туркмении Мурад Гарабаев был экстрадирован в Ашхабад по решению генпрокурора РФ Владимира Устинова. Однако после вмешательства ЕСПЧ выяснилось, что экстрадиция была незаконной, так как Гарабаев имеет двойное российско-туркменское гражданство, и его вернули в Москву и поместили в Лефортовский СИЗО, — ред.). Гарабаева выдали в Туркменистан и подвергали чудовищным пыткам в тюрьме. Чтобы оправдать свои действия после экстренной коммуникации этого дела Европейским Судом, российские власти — внимание! — заочно в туркменском суде развели Гарабаева с его горячо любимой женой, чтобы доказать, что он не российский гражданин. Это было чистейшим абсурдом по двум причинам. Во-первых, бедные супруги даже не подозревали, что их развели по подложным документам в Туркменистане, когда они в любви и мире жили в Москве. А во-вторых, это ничем не спасало отвратительную позицию российский властей, которые не имели право даже арестовывать Гарабаева с целью его выдачи, так как россиянин не может быть экстрадирован в другую страну, и это прямо установлено российской Конституцией. Зато российские власти это знают назубок, когда человека просят выдать в Великобританию для допросов по поводу убийства Александра Литвиненко. Тут российские власти сразу же вспоминают о конституционных гарантиях… Отвратительное лицемерие.

«Кейс Бориса Шихмурадова»

Случай Бориса Шихмурадова внесен в повестку дня рабочей Группы по насильственным исчезновениям ООН. «Рабочая группа регулярно запрашивает туркменскую сторону, — говорит Татьяна Шихмурадова, — они не снимают этот вопрос с повестки дня. Но как и в случае с запросами МИД, все остается без ответа».

— В апреле 2011 года я направила жалобу в Комитет ООН по правам человека, жаловалась на нарушение туркменской стороной ряда статей Конвенции о гражданских и политических правах. Там длительная процедура рассмотрения, Комитет должен несколько раз запросить туркменскую сторону, выждать время, отведенное для ответа… Сейчас я получила письмо, что на одной из ближайших сессий Комитета моя жалоба будет рассмотрена — без участия туркменской стороны, — рассказывает Т.Шихмурадова.

Имя Бориса Шихмурадова включено в список жертв туркменского режима, составленный участниками международной кампании «Покажите их живыми!». Кампания, начатая год назад, призвана привлечь внимание международных организаций, правительств и общественности к тому, что множество людей в Туркменистане уже более десяти лет ничего не знают о судьбе своих осужденных родственников. Правозащитники требуют от Ашхабада предоставить информацию о судьбе этих заключенных, их местонахождении и позволить им связаться с близкими.

— Меня всегда удивляло и удивляет, что ни у МИДа, ни у международных организаций нет серьезных инструментов воздействия на туркменскую сторону. Да, они запрашивают Ашхабад, принимают резолюции, в том числе по линии ООН, ОБСЕ, — но те молчат, и сделать ничего нельзя, — говорит Татьяна Шихмурадова.

25 ноября будет 12 лет, как произошло так называемое покушение на бывшего президента Туркменистана Сапармурата Ниязова. До сих пор непонятно, что случилось тогда в Ашхабаде. Говорят, КамАЗ перегородил дорогу президентскому кортежу. Говорят, планировалась демонстрация возле меджлиса (парламента). Очевидцы событий и те, кто, как им кажется, был в курсе планов оппозиционеров, утверждают, что убивать Ниязова никто не собирался. Это звучит убедительно: после столь театрализованного убийства президента невозможно выйти на международную арену в качестве новой легитимной власти. Говорят, Ниязова хотели отвезти в парламент и заставить отречься, а потом провести выборы.

Но ясности нет — в том числе и потому, что верить туркменской официальной версии нельзя: все доказательства были построены на признаниях, добытых с помощью пыток. Провести новое независимое расследование тоже нельзя, туркменская сторона не позволяет. Даже убедиться, что люди, сидящие по делу о покушении, живы, тоже оказывается невозможным.

Леонида Комаровского — гражданина США, арестованного по тому же делу о покушении, — Америка сумела вытащить из тюрьмы. Российский МИД мало того что не спас Шихмурадова — он не нашел ни одной возможности договориться с Ашхабадом и даже не сумел получить о нем никакой информации, несмотря на всю риторику про «Россию, которая своих не бросает».

Российский МИД предпочел вообще отречься от своего гражданина.

Мария Яновская

Источник: fergananews.com