Пусто место Серебренникова в Каннах: на фестивале показали «Лето»

71-й Каннский кинофестиваль, проходящий в эти дни, изо всех сил пытается соответствовать новейшему времени со всеми его «за» и «против». Там начали борьбу не только с селфи на звездной дорожке, задерживающими начало показов, но и с сексуальными домогательствами. Но для нас главное — премьера многострадального «Лета» Кирилла Серебренникова. По красной дорожке он так и не прошел.

Кадр из фильма.

На официальном постере фестиваля, украшающем улицы и кинодворцы, запечатлен Жан-Поль Бельмондо, страстно целующий Анну Карину. Это кадр из «Безумного Пьеро», снятого Жан-Люком Годаром в 1965 году. Вот уж где харассмент, с которым теперь и Канны начали борьбу вопреки заявлению французских кинодив во главе с Катрин Денев, призывавших своих коллег в США поумерить пыл. Буквально за несколько часов до церемонии открытия фестиваля распространили письмо (автору этих строк оно пришло по электронной почте), в котором указывался телефон доверия. Если вас кто-то начнет домогаться до 19 мая, а это дата закрытия фестиваля, то сообщайте детали. Полиция и госпиталь гарантированы.

Фестиваль радикально перестроил свой график, отменив приоритет пресс-показов. Теперь мы не имеем права ничего писать о фильме даже после его официальной премьеры, чтобы не портить настроения своими пасквилями авторам картин. Пусть пройдут в радости по красной дорожке. И только наутро после показа для журналистов можно сказать свое слово. Ничего заранее нельзя публиковать и в соцсетях, чтобы не испортить кому-то праздник. В общем, надо держать язык за зубами.

За несколько часов до показа «Лета» арт-директор фестиваля Тьерри Фремо, открывая другую программу, «Особый взгляд», сообщил, что на официальный запрос французского МИДа, обращения министра культуры Франции и посла Франции в России — отпустить Серебренникова из-под домашнего ареста на каннскую премьеру — Владимир Путин ответил, что он бы хотел это сделать, но закон есть закон. Влиять на правосудие он не может, а суды в России независимые. Интересно, что на открытии программы «Двухнедельник режиссеров» на экране появился портрет украинского режиссера Олега Сенцова с надписью: «Владимир Путин — президент России до 2024. Олег Сенцов — узник России до 2034».

Группа фильма «Лето», созданного в копродукции России и Франции (имя одного из продюсеров с французской стороны — Шарль-Эврар Тчехофф), вышла с табличкой «Кирилл Серебренников» на английском языке. А на пресс-конференции поставили кресло для него, которое так и осталось пустым. Ничего подобного Серебренников прежде не снимал, и можно только поздравить его с таким превосходным результатом и расширением собственных творческих границ. Любые обвинения в несоответствии реальным событиям теперь неактуальны. Все происходящее — как будто чуть-чуть со стороны. В кадре появляется реальный документалист Евгений Григорьев, недавно снявший отличную картину «Про рок», и фиксирует происходящее — для истории. Это всего лишь кино, легкая и печальная фантазия на тему.

События происходят в начале 80-х. Виктор Цой молод. Все только начинается. Зарождается русский рок. В рок-клубе под руководством все-таки прогрессивной чиновницы в исполнении Юлии Ауг (она исходит из того, что пусть уж поют, хотя бы пить не будут) происходят революционные, по сути, вещи. Публика слушает новую музыку, сидя по стойке смирно, и лишь однажды ее сметет взрывная волна, и все повскакивают с мест. Все это только плод фантазии. Так могло бы быть, но этого не было в застойные брежневские времена. Поэтому и появился на экране некто Скептик, возвращающий нас с небес на землю. Он покажет табличку «Ничего этого не было» и добавит однажды: «А хотелось бы». Черно-белая картина вспыхивает яркой краской букв его объявления, а героиня Елены Кореневой промчится кометой, взрывая графичность изображения огненным платьем.

Роль легендарного рок-музыканта Виктора Цоя сыграл 36-летний южнокорейский актер Тео Ю, снимающийся у себя на родине и в США. О своем герое он до недавних пор ничего не знал, но сумел уловить его характерную мимику. Хотя остался вторым. Пожалуй, ему не хватило натиска и энергии. Главенствующее место занял менее известный теперь основатель группы «Зоопарк» Майк Науменко в исполнении фронтмена группы «Звери» Ромы Зверя, дебютировавшего в кино. Он тут харизматичен, даже просто хорош мужской энергетикой, какую теперь не часто увидишь на экране. Но при этом чистый херувим, готовый ради любимой женщины на самые невероятные потери. Рома Зверь рассказал в Каннах: «Я не люблю актерскую профессию. Я свободен, а профессия актера не очень свободная». Он до сих пор не понимает, почему Серебренникова взяли под домашний арест во время съемок фильма. Судя по всему, Роман внес неоценимый вклад в создание картины, особенно в дни, когда режиссер уже был отлучен от работы.

Жену Майка и так и не состоявшуюся возлюбленную Виктора Цоя сыграла актриса Ирина Старшенбаум — человек совсем другого поколения, тем не менее считающая «Лето» фильмом о свободе и любви. Фильм основан на автобиографической книге ее прототипа, вдовы Науменко — Натальи. Борис Гребенщиков уже сделал по этому поводу резкое заявление, прочитав сценарий. И вот теперь мы увидели его на экране в исполнении Никиты Ефремова. Героя зовут Боб. У него такая же сумасшедшая харизма, какая была у молодого Гребенщикова. Поклонники знали тогда историю каждого кольца на его пальцах. Тут БГ мимолетно появится, выступит своего рода продюсером Цоя, сверкнет кольцами, не оставив сомнения в том, кто перед нами. Понравится ли БГ такой образ? Бог весть. Себя-то он со стороны не может оценить, тут уж с поклонниками не поспоришь.

Цой погиб в 1990 году. Науменко не стало в 1991-м. Об этом сообщают титры, придающие и без того ностальгически-печальной картине невероятную грусть, ощущение безвозвратной потери и несостоявшихся надежд.

В последний момент в фильме появилась анимация Дмитрия Булгакова, видимо, потому, что надо было многое свести, а работа над монтажом шла в условиях домашнего ареста режиссера. Но трудности пошли на благо, и анимация придала фильму детскость и нежность и даже окончательно привела его к мюзиклу. Советские граждане неожиданно начинают петь в электричке «фа-фа-фа», а в троллейбусе «ла-ла-ла», «сияя» царапинами, и это виртуозно сделано. Оператор Владислав Опельянц рассказал после премьеры: «Поначалу я даже хотел, чтобы был цвет. Стали думать, как бы так сделать, чтобы изображение не стало глянцевым. Самое главное, выдержать баланс, когда ты начинаешь верить в изображение. Добивались эффекта присутствия, когда можно смотреть вокруг, не имея save-зон. Анимация родилась позже, и стала для меня удивлением. Это придало картине особый стиль. В годы моей учебы в институте, когда работали с пленкой, мы специально царапали на ней. А в фильме это дает ощущение детского реализма и примитивизма».